Образ рассказчика в книге И. Э. "Бабеля Конармия"

Средь ружей ругани и плеска сабель, Под облаками вспоротых перин Записывал в тетрадку юный Бабель Агонии и страсти строгий чин, И от сверла настойчивого глаза Не скрылось то, что видеть не дано... И, Эренбург
Это совершенно точно подметил о Бабеле И. Эренбург. Юный Бабель был первым пророком и предтечей знаменитой одесской школы в советской литературе. За ним явились такие замечательные творцы, как Олеша, Багрицкий, Катаев, Ильф и Петров...
По-настоящему утвердился в первых рядах ведущих писателей Бабель только после опубликования в 1926 году книги Конармия.
Литературным героем книги стал рассказчик писарь, корреспондент, боец Первой конной армии. От его лица автор ведет повествование. В новелле Пан Аполек юродивый художник обращается к нему, называя его пан писарь. Из рассказов Вечер, Сын рабби я узнал, что рассказчик корреспондент газеты Красный кавалерист. Автор проводит своего героя сквозь страшные события гражданской войны. Из рассказа в рассказ герой все более проявляется как личность, автор глубже раскрывает его характер на фоне побед и поражений, человеческих отношений и драм этого жестокого и великого времени.
Гражданская война справедливо считается в человеческом обществе самым страшным проявлением людской вражды, она страшнее всех иных войн. Когда брат поднимает меч на брата и бой идет на общей для них родной земле.
Со страницы первого же рассказа Переход через Збруч на меня пахнуло ужасом гражданской войны. Рассказчик оказывается в Новгороде. Его определили на постой в еврейскую семью. Картина быта ужасная. На полу комнаты человеческие нечистоты и черепки сокровенной посуды, употребляющейся у евреев раз в году на пасху.
Подавленные хозяева со страхом смотрят на рассказчика, видимо, уже не ожидая от людей ничего, кроме плохого. Немного успокоившись, хозяйка поведала: Пане, поляки резали его и он молился им: убейте меня на черном дворе, чтобы моя дочь не видела, как я умру. Но они сделали так, как им было нужно, он кончался в этой комнате и думал обо мне... И теперь я хочу знать, сказала вдруг с ужасной силой, я хочу знать, где еще на всей земле вы найдете такого отца, как мой отец...
Эту леденящую душу исповедь несчастной еврейки рассказчик оставляет без описания своего отношения к чужому горю. Автор не спешит раскрывать душевные качества рассказчика, но скорее всего в этом уже есть намек на черту характера эмоциональную сдержанность. Что ж, человек на войне всего успевает наглядеться и, естественно, черствеет душой.
Далее описывает рассказчик блуд в костеле новгородском, вернее, его последствия: О глупый ксендз, развесивший на гвоздях спасителя лифчики своих прихожанок... Из этого эпизода также не очень-то ясно: осуждает ли рассказчик грешного ксендза или смеется над его глупостью. Скорее всего и то и другое.
Из рассказа Мой первый гусь для меня наконец стало вырисовываться лицо героя, так сказать, его психологический тип: он, оказывается, живет одним страстным желанием стать своим, слиться с этой массой людей, с которой связал свою судьбу, хотя он не совсем такой, как эти люди. Он все же человек интеллигентного замеса, и должность на войне у него интеллигентная. А это в людях красные рубаки не очень уважают.
Автор оправдывает это психологическое состояние своего героя в ярком эпизоде появления рассказчика в дивизии. Начдив Савицкий при первом знакомстве с ним закричал, смеясь: Какой паршивенький! Шлют вас, не спросясь, а тут режут за очки... Чтобы как-то утвердиться в жестокой среде, рассказчик убивает гуся на глазах бойцов и в грубой форме заставляет хозяйку его приготовить. После этого один из казаков говорит: Парень нам подходящий. А другой протягивает ему свою ложку и предлагает перекусить. Теперь мне уже стало ясно, что за человек рассказчик. По сути он белая ворона, и от этого его устремления слиться со стаей, иначе на войне он не выживет.
В рассказе Аргамак ему даже снится сон, будто он едет верхом, но никто на него не смотрит. Рассказчик мучительно размышляет, что бы это значило? Если не смотрят, значит, он едет, как все правильно. И это хорошо что зря смотреть на того, кто, как все, нормально едет?..
Пройдя трудный путь, рассказчик в конце концов всему научился, и его приняли в свой круг конармейцы. Цель была достигнута. Выясняется, что зовут его Кириллом Васильевичем Лютовым. Для меня это имя говорит о том, что в рассказчике автор изобразил свою судьбу в армии. Ведь он пришел в конармию тоже под фамилией Лютов. Понятна мне также и концовка повествования. Такой герой, как рассказчик, может только замаскироваться под такого же, а на самом деле он всегда будет чужд и этой войне, и этим людям. Конармейцы, в лице эскадронного командира, все же раскусили его. Я тебя вижу, сказал он, я тебя всего вижу... Ты без врагов жить норовишь... Ты к этому все ладишь без врагов...
Пришлось перейти в другой эскадрон. Повествование кончается, но мне ясно, что в новом коллективе бойцов у рассказчика будут те же проблемы. Бабель создал образ человека, который не принял и не примет жестокости войны, эволюция не коснется его гуманистических принципов. Прочитав Конармию, я понял, что одной из главных задач писателя было создать именно такой характер. Показать, что никакие нечеловеческие условия не способны повлиять на личность, чья душа живет с убеждением конечного торжества доброты и правды.

    БАБЕЛЬ, ИСААК ЭММАНУИЛОВИЧ (1894–1940), русский писатель. Родился 1 (13) июля 1894 в Одессе на Молдаванке, в семье торговца-еврея. В Автобиографии (1924) Бабель писал: «По настоянию отца изучал до шестнадцати лет еврейский язык, Библию, Талмуд. Дома жилось трудно, потому что с утра до ночи заставляли заниматься множеством наук. Отдыхал я в школе». Программа Одесского коммерческого училища, в котором учился будущий писатель, была очень насыщенной. Изучались химия, политэкономия, законоведение, бухгалтерия, товароведение, три иностранных языка и другие предметы. Говоря об «отдыхе», Бабель имел в виду ощущение свободы: по его воспоминаниям, на переменах или после занятий ученики уходили в порт, в греческие кофейни или на Молдаванку «пить в погребах дешевое бессарабское вино». Все эти впечатления легли позднее в основу ранней прозы Бабеля и его Одесских рассказов.
    Писать Бабель начал в пятнадцать лет. В течение двух лет писал по-французски – под влиянием Г.Флобера, Г.Мопассана и своего учителя французского языка Вадона. Стихия французской речи обострила ощущение литературного языка и стиля. Уже в первых своих рассказах Бабель стремился к стилистическому изяществу и к высшей степени художественной выразительности. «Я беру пустяк – анекдот, базарный рассказ, и делаю из него вещь, от которой сам не могу оторваться... Над ним будут смеяться вовсе не потому, что он веселый, а потому, что всегда хочется смеяться при человеческой удаче», – объяснял он впоследствии свои творческие устремления.
    Рано выявилось и главное свойство его прозы: соединение разнородных пластов – как языка, так и изображаемого быта. Для его раннего творчества характерен рассказ В щелочку (1915), в котором герой за пять рублей покупает у хозяйки квартиры право подсматривать жизнь проституток, снимающих соседнюю комнату.
    Окончив Киевский Коммерческий институт, в 1915 Бабель приехал в Петербург, хотя и не имел права на жительство за чертой оседлости. После того как его первые рассказы (Старый Шлойме, 1913, и др.), опубликованные в Одессе и в Киеве, остались незамеченными, молодой писатель уверился в том, что только столица может принести ему известность. Однако редакторы петербургских литературных журналов советовали Бабелю бросить писательство и заняться торговлей. Так продолжалось больше года – до тех пор, пока он не пришел к Горькому в журнал «Летопись», где и были опубликованы рассказы Элья Исаакович и Маргарита Прокофьевна и Мама, Римма и Алла (1916, № 11). Рассказы вызвали интерес у читающей публики и у судебных органов. Бабеля собирались привлечь к уголовной ответственности за порнографию. Февральская революция спасла его от суда, который уже был назначен на март 1917.
    Бабель служил в Чрезвычайной Комиссии, в качестве корреспондента газеты «Красный кавалерист» находился в Первой Конной армии, участвовал в продовольственных экспедициях, работал в Наркомпросе, в Одесском губкоме, воевал на румынском, северном, польском фронтах, был репортером тифлисских и петроградских газет.
    К художественному творчеству вернулся в 1923: в журнале «Леф» (1924, № 4) вышли рассказы Соль, Письмо, Смерть Долгушова, Король и др. Литературный критик А.Воронский писал о них: «Бабель не на глазах читателя, а где-то в стороне от него уже прошел большой художественный путь учебы и потому покоряет читателя не только «нутром» и необычностью жизненного материала, но и... культурностью, умом и зрелой твердостью таланта...».
    Со временем художественная проза писателя оформилась в циклы, давшие названия сборникам Конармия (1926), Еврейские рассказы (1927) и Одесские рассказы (1931).
    Основой для сборника рассказов Конармия послужили дневниковые записи. Первая Конная, показанная Бабелем, отличалась от красивой легенды, которую сочинила о буденновцах официальная пропаганда. Неоправданная жестокость, животные инстинкты людей затмевали слабые ростки человечности, которые Бабель поначалу видел в революции и в «очистительной» гражданской войне. Красные командиры не простили ему «очернительства». Началась травля писателя, у истоков которой стоял С.М.Буденный. Горький, защищая Бабеля, писал, что тот показал бойцов Первой Конной «лучше, правдивее, чем Гоголь запорожцев». Буденный же назвал Конармию «сверхнахальной бабелевской клеветой». Вопреки мнению Буденного творчество Бабеля уже рассматривалось как одно из самых значительных явлений в современной литературе. «Бабель не был похож ни на кого из современников. Но прошел недолгий срок – современники начинают понемногу походить на Бабеля. Его влияние на литературу становится все более явным», – писал в 1927 литературный критик А.Лежнев.
    Попытки разглядеть в революции страсть и романтику обернулись для писателя душевной тоской. «Почему у меня непроходящая тоска? Потому, что (...) я на большой, непрекращающейся панихиде», – писал он в дневнике. Своего рода спасением стал для Бабеля фантастический, гиперболизированный мир Одесских рассказов. Действие рассказов этого цикла – Король, Как это делалось в Одессе, Отец, Любка Казак – происходит в почти мифологическом городе. Бабелевская Одесса населена персонажами, в которых, по словам писателя, есть «задор, легкость и очаровательное – то грустное, то трогательное – чувство жизни» (Одесса). Реальные одесские уголовники Мишка Япончик, Сонька Золотая Ручка и др. в воображении писателя превратились в художественно достоверные образы Бени Крика, Любки Казака, Фроима Грача. «Короля» одесского преступного мира Беню Крика Бабель изобразил защитником слабых, своеобразным Робином Гудом. Стилистика Одесских рассказов отличается лаконичностью, сжатостью языка и в то же время яркой образностью, метафоричностью. Требовательность Бабеля к себе была необычайна. Один только рассказ Любка Казак имел около тридцати серьезнейших редактур, над каждой из которых писатель работал несколько месяцев. Паустовский в своих воспоминаниях приводит слова Бабеля: «Стилем-с берем, стилем-с. Я готов написать рассказ о стирке белья, и он, может быть, будет звучать, как проза Юлия Цезаря». В литературном наследии Бабеля насчитывается около восьмидесяти рассказов, две пьесы – Закат (1927, впервые поставлена в 1927 режиссером В.Федоровым на сцене Бакинского рабочего театра) и Мария (1935, впервые поставлена в 1994 режиссером М.Левитиным на сцене Московского театра «Эрмитаж»), пять киносценариев, среди которых Блуждающие звезды (1926, по мотивам одноименного романа Шолом-Алейхема), публицистика. «Очень трудно писать на темы, интересующие меня, очень трудно, если хочешь быть честным», – писал он из Парижа в 1928. Пытаясь обезопасить себя, Бабель написал статью Ложь, предательство и смердяковщина (1937), прославляющую показательные процессы над «врагами народа». Вскоре после этого признался в частном письме: «Очень плохо живется: и душевно, и физически – не с чем показаться к хорошим людям». Трагедия героев Одесских рассказов воплотилась в новелле Фроим Грач (1933, опубл. в 1963 в США): заглавный персонаж пытается заключить «договор чести» с советской властью и погибает от рук чекистов. В последние годы жизни писатель обратился к теме творчества, которое осмысливал как лучшее, на что способен человек. Об этом написан один из его последних рассказов – притча о волшебной силе искусства Ди Грассо (1937). Бабель был арестован 15 мая 1939 и, обвиненный в «антисоветской заговорщической террористической деятельности», расстрелян 27 января 1940.