Трагическая судьба народа во второй мировой войне

Кровью сердца написана повесть К. Воробьева "Это мы, Господи" — еще одна страница, самая кошмарная и бесчеловечная, из летописи второй мировой войны. В этом произведении мы видим новый трагический лик войны — плен. Мои друзья утверждают, что в плену были разные люди: мужественные находили силы бороться, устраивали побеги; слабые узники покорились и ждали своей участи, такие вызывают только жалость и презрение. Я с этим не согласна. Пленные заслуживают нашего милосердия. Меня до сих пор не отпускает боль, которую я почувствовала, прочитав повесть "Это мы, Господи". В самом заглавии мне слышится голос-стон измученных пленных: "Мы готовы к смерти, к тому, , чтобы быть принятыми Тобой, Господи. Мы прошли все круги ада, но свой крест несли до конца, не потеряли в себе человеческое".
Потрясают картины плена, в которых отразилась невероятная трагедия безвинных жертв: "В лагере были эсэсовцы, вооруженные... железными лопатами. Они уже стояли, выстроившись в ряд. Еще не успели закрыться ворота лагеря за изможденным майором Величко, как эсэсовцы с нечеловеческим иканьем врезались в гущу и начали убивать их. Брызгала кровь, шматками летела срубленная ударом лопаты кожа. Лагерь огласился рыком осатаневших убийц, стонами убиваемых, тяжелым топотом ног в страхе метавшихся людей. Умер на руках у Сергея капитан Николаев. Лопата глубоко вошла ему в голову, раздвоив череп". Безмерные страдания, жуткое обличье полуживых существ, скелетов, обтянутых кожей, стон, вырывающийся из окровавленного рта: "Это мы, Господи", — картины, обрушившиеся на меня со страшной силой. Что же ожидало людей? Свобода? Да, но очень кратковременная, а потом снова плен, но теперь уже в советских концлагерях, где человеческая жизнь превращалась в лагерную пыль...
Мои размышления были прерваны появлением молодоженов. Они несли к гранитному постаменту цветы, чтобы поклониться светлой памяти тех, кто сберег для них сегодняшний день и возможность осуществить свою мечту. И именно в этот миг я отчетливо поняла, как справедливы строки поэта:
В восьмидесятых рождены
Войны не знаем мы, и все же
В какой-то мере все мы тоже
Вернувшиеся с той войны.

    ВОРОБЬЕВ, КОНСТАНТИН ДМИТРИЕВИЧ (1919–1975), русский писатель. Родился 24 сентября 1919 в с. Нижний Реутец Медвенского р-на Курской обл. в многодетной крестьянской семье. Окончил сельскую школу-семилетку, курсы киномехаников. В 1935 стал литературным консультантом районной газеты г. Медвенка, где с 14 лет публиковал очерки и стихи. В качестве литературного консультанта проработал недолго: за стихотворение На смерть Кирова был исключен из комсомола и вскоре уволен. Поводом послужила найденная у него книга об Отечественной войне 1812, которую партийные идеологи сочли свидетельством «преклонения перед царскими генералами».
    В 1937 переехал в Москву, окончил вечернюю школу и стал сотрудником заводской газеты. Находясь на срочной службе в армии (1938–1940), сотрудничал в армейской газете. По возвращении из армии некоторое время работал в газете Военной академии им. М.В.Фрунзе, затем был направлен на учебу в Высшее пехотное училище. В 1941 Воробьев вместе с другими кремлевскими курсантами защищал Москву. Под Клином попал в плен и оказался в фашистском концлагере в Литве. В 1943 бежал из лагеря и организовал партизанскую группу, которая затем вошла в состав крупного партизанского соединения. В том же году, находясь в фашистском тылу, Воробьев написал свою первую повесть Дорога в отчий дом (опубл. в 1986 под названием Это мы, Господи!). В повести описаны страшные события, которые пришлось пережить автору: фашистский застенок, концлагерь, расстрелы товарищей.
    После освобождения Советской Армией Шяуляя Воробьев был назначен в этом городе начальником штаба ПВО. Демобилизовавшись в 1947, до 1956 работал в торговых организациях Вильнюса, писал прозу. Его первый рассказ Ленька (1951) был опубликован в милицейской газете. В рассказах конца 1940-х – начала 1950-х годов и в повести Одним дыханием (1948) в основном шла речь о буднях литовской деревни.
    После выхода в свет первого сборника рассказов Подснежник (1956) Воробьев стал профессиональным литератором, но вскоре по материальным причинам был вынужден найти работу – до 1961 заведовал отделом литературы и искусства газеты «Советская Литва».
    В начале 1960-х годов вышли в свет повести, принесшие Воробьеву известность: Сказание о моем ровеснике (др. название Алексей, сын Алексея, 1960), Убиты под Москвой (1963), Крик (1962). Действие повести Сказание о моем ровеснике происходило в 1920–1930-е годы в русской деревне. Главные герои – дед Митрич и Алешка-матросенок – становились свидетелями трагического слома крестьянской жизни.
    Повесть Убиты под Москвой стала первым произведением Воробьева из разряда тех, которые были названы критиками «лейтенантской прозой». Воробьев рассказывал о той «невероятной яви войны», которой сам стал свидетелем во время боев под Москвой зимой 1941.
    Трагедия главного героя повести Крик – гибель от взрыва его любимой девушки – становилась символом трагедии целого поколения, юность которого совпала с войной. Манеру, в которой была написана эта и последовавшие за ней повести Воробьева, критики назвали «сентиментальным натурализмом».
    В произведениях середины 1960-х годов Воробьев стремился рассказать «правду о гибели русской деревни». Это стремление воплотилось в повестях Почем в Ракитном радости (1964) и Друг мой Момич (1965). Из-за несоответствия официальным идеологическим установкам повесть Друг мой Момич при жизни автора полностью не публиковалась; сокращенный вариант был опубликован под названием Тетка Егориха (1967). Герой повести Почем в Ракитном радости всю жизнь винил себя за то, что написанная им, мальчиком-селькором, газетная заметка стала причиной ареста его родного дяди. Спустя много лет дядя и племянник встретились в сталинском лагере, в который бывший селькор попал после фашистского плена. Воробьев проводил важную для него мысль о том, что трагедии деревни, войны и плена имели общие корни: разрушение нравственных и социальных основ жизни при Сталине. Герои «лейтенантских» и «деревенских» повестей Воробьева, а также его рассказов (Немец в валенках, 1966, Уха без соли, 1968, и др.) после страшных испытаний оказывались способны на духовный взлет, через душевную боль приходили к катарсису. Воробьев стремился к тому, чтобы способность к духовному взлету сохранили в себе и герои тех его произведений, действие которых происходило в современной ему действительности, – повестей Вот пришел великан... (1971) и И всему роду твоему (1974, не завершена). Писатель понимал, что герои этих повестей живут во время, когда «не стало личности, индивидуальности», и этим усложняется их нравственная задача. Незадолго до смерти писатель работал над романом Крик, который должен был стать продолжением одноименной повести. Определяя его сюжет, он писал, что это «просто жизнь, просто любовь и преданность русского человека земле своей, его доблесть, терпение и вера». Умер Воробьев в Вильнюсе 2 марта 1975. Посмертно удостоен премии Александра Солженицына (2000).