Человек и история в романе М. Булгакова «Белая гвардия»

Роман «Белая гвардия» начинается с замечательной словесной, патетической и скорбной, увертюры: «Велик был год и страшен год по Рождестве Христовом 1918 г., от начала же революции второй…» перед читателями сразу же предстает волнующая «энергия исторического пейзажа», она сразу захватывает: реальная история, т. е. 1918 г., явно продлена и назад, и вперед, описана в вечное время.
Ускоряя бег времени, автор сразу же расширяет и круги, витки пространства, географию события. Революция сразу же обозначена как трагическое действо, Великая Перемена, - и для Настоящего, и даже для Прошлого. Ничто в романе не подгоняется под схему счастливого Грядущего, которое, дескать, оправдает все жертвы. Наоборот, все настоящее делается пространством встречи, часто опасной встречи, с этим неопределенным, то чудесным, то чудовищным Грядущим.
В романе не просто отражены события Гражданской войны, но здесь представлен Человек на фоне кровавой исторической драмы. Булгаков эти события рассматривает не с классовых или политических событий, а с чисто человеческих. Кто бы ни захватил город, неизбежно льется кровь, сотни людей умирают в мучениях, а другие еще страшнее ожесточаются. Насилие рождает насилие, и это волнует писателя больше всего.




Любая политика, на каких бы идеях она не была замешана, остается глубоко чуждой Булгакову. Он понимал офицеров «конечных и развалившихся полков» старой армии, «прапорщиков и подпоручиков, бывших студентов… сбитых с винтов жизни войной и революцией». Он не мог осуждать их за ненависть к большевикам - «прямую и горячую». Не меньше понимал он и мужиков с их злобой против немцев, издевавшихся над ними, против гетмана, при котором на них навалились помещики, понимал и их «дрожь ненависти при лове офицеры». Булгаков стремился «стать бесстрастно над красными и белыми», ради тех истин и ценностей, что именуются вечными, и в первую очередь ради самой жизни человеческой, которая в пылу гражданской войны едва ли вообще перестала считаться ценностью.
Сам Булгаков определяет свое литературное кредо так: «Упорное изображение русской интеллигенции как лучшего слоя в нашей стране». С какой симпатией Булгаков описывает Турбиных, Мышлаевского, Малышева, Най-Турса! Каждый из них не без греха, но это люди подлинной порядочности, чести, мужества. И ради этих достоинств писатель легко прощает им мелкие прегрешения. А больше всего он дорожит всем тем, что составляет красоту и радость человеческого бытия, даже несмотря на грозное влияние истории на человеческую жизнь. В доме Турбиных, несмотря на страшные и кровавые события 1918 г., - уют, покой, цветы. С особенной нежностью автор описывает душевную человеческую красоту, ту самую, которая побуждает его героев забывать о себе, когда надо позаботиться о других, и даже совершенно естественно, как само собой разумеющееся, подставлять себя под пули ради спасения других, как это сделает Най-Турс и в любой момент готовы сделать Турбины, и Мышлаевский, и Карась.

Неким символом Истории вырисовывается в романе Млечный Путь. «И от этого Николка опять заплакал и ушел из часовни на снег. Кругом, над двором анатомического театра, была ночь, снег, и звезды крестами, и белый Млечный Путь». Да, Млечный Путь может дать понять человеку, что он - всего лишь песчинка в водовороте истории, но в этом то и заключается самое главное - остаться человеком несмотря ни на что!
Так, как поступил Николка, точно так же поступил бы любой из офицеров, сам Алексей турбин! Эта общность делает все содружество людей, собранное в квартире Турбиных, еще более обреченным, трагически одиноким.
Уцелеть им трудно, измениться - почти невозможно. Практически одиночество Турбиных непоправимо, их «ковчег» хрупок. Уплотненный фокус культуры никак не хочет сдаваться упрощению, примитиву.
Турбины, правда, еще не раздавлены. Хотя прежней игры жизни в них - в финале романа - нет. «Кому - пролог, а кому - эпилог», - говорит один из офицеров в пьесе «Дни Турбиных». Этот эпилог, может быть, страшен, но уже не велик. В целом же чувство катастрофы, гибели прекрасного мира и его культуры захватывает практически всех. Оно перехлестывает через укрепления, баррикады, подавляет и побежденных, и… победителей.

Михаил Булгаков родился 15 мая (3 мая по старому стилю) 1891 года в Киеве, в семье профессора кафедры западных вероисповеданий Киевской духовной академии Афанасия Ивановича Булгакова. Семья была многодетная (Михаил — старший сын, у него было еще четыре сестры и два брата) и дружная. Позже М. Булгаков не раз вспомнит о «беспечальной» юности в красивом городе на днепровских кручах, об уюте шумного и теплого родного гнезда на Андреевском спуске, сияющих перспективах будущей вольной и прекрасной жизни.

Бесспорны влияние на будущего писателя сыграла и роль семьи: твердая рука матери Варвары Михайловны, не склонной к сомнениям по поводу того, что есть добро, а что — зло (праздность, уныние, эгоизм), образованность и трудолюбие отца («Моя любовь[en] — зеленая лампа и книги в моем кабинете», — напишет позже Михаил Булгаков, вспоминая допоздна засиживающегося за работой отца). В семье царит безусловный авторитет знания и презрение к невежеству, не отдающему себе в этом отчета.

По данным ЮНЕСКО М.А.Булгаков – один из самых читаемых писателей ХХ века. Сегодня его смело можно назвать великим гением, о чем раньше нельзя было и помыслить. Могучие силы, ему препятствовавшие или стремившиеся погубить, вынуждены были отступить перед его мужественной стойкостью. Сохраняя достоинство мыслящего человека, Булгаков защищал святое для художника право на свой взгляд, свой ум, свое воображение, т.е. право быть самим собой.
За свою короткую жизнь писатель успел выразить себя до конца, до самого дна души, точно под взглядом всевидящего и всезнающего Воланда. Его гениальные произведения «Записки юного врача», «Морфий», «Роковые яйца», «Собачье сердце», «Белая гвардия» и др. принесли автору всемирную посмертную славу. А роман «Мастер и Маргарита» стал поистине культовой книгой, споры и разговоры вокруг которой не прекращаются и по сей день.
Обширный материал, представленный на выставке, дает возможность читателям воссоздать вехи жизни Булгакова на широком историческом фоне эпохи, ее литературной и социальной жизни, а также его творческий облик.