Laurie Anderson - John Lilly

Now in this book there are a lot of stories about talking animals: talking snakes, and birds, and fish; and about people who try to communicate with them.
John Lilly, the guy who says he can talk to dolphins, said he was in an aquarium and he was talking to a big whale who was swimming around and around in his tank. And the whale kept asking him questions telepathically. And one of the questions the whale kept asking was: do all oceans have walls?You know, I've always thought that one of the most serious defects of the human body was that you couldn't close your ears. You can't point them anywhere or close them, they just sort of hang there on the sides of your head. But an acupuncturist explained to me that the pressure points in the ears are very important because the whole body is represented right there in the ear. The ears, he said, are vestigial fetuses, little versions of yourself, one male and one female, and he showed me here's the lobe, that's the miniature upside down head, and this curve here is the spine, and right here are the little genitals, and that was when I went back to wearing hats.

Лори Андерсон (Laurie Anderson) родилась 5 июля 1947 года в Чикаго. Окончила Колумбийский университет - изучала архитектуру, строительное дело. Университетская жизнь в среде манхэттенской богемы дала ей понимание возможностей в современном искусстве (поп-арт, концептуализм, церемонии) и новых музыкальных подходов (минимализм, электронная серьезная музыка).
В 1972-8 годах появились ее первые «художественные» произведения - забавные сочетания мебели, церемониала и «музыки среды». Во всяком случае, известности в «своих» богемных кругах она добилась. При всем этом она была широко образована в вопросах искусства, любила книги, вела семинар об египетской архитектуре и вообще была очень общительным и эрудированным человеком. Лори любила приключения и всякие неожиданные истории. Такое у нее и художественное кредо: создавать новые мифы, погружать истории из реальной жизни в фантастическое окружение, окутывать человеческий голос магией неслыханных звуковых сочетаний.
«Я считаю себя рассказчицей историй. Все прочие вещи - политика, образы, музыка - в действительности только средства для углубления историй и поиска способов, как донести рассказ».
Музыка была заложена и в первые артефакты Лори - она пыталась вмонтировать микрофоны и динамики в экспонаты своих мебельных выставок. Поэтому ее появление в музыкальном бизнесе не удивило ее близких друзей. В 1981 году на фирме One Ten Records она выпустила нетипичный для тех времен, очень продолжительный по звучанию сингл O Superman. Парафразы строф и обрывки арий французского композитора Жюля Массне она нанизала на четкую ритмику вокальной партии, а для большего впечатления дополнила ее вокодерным голосом телефонного автоответчика. Из пустоты выныривают голоса то матери, зовущей дочерей в гости, то безвестного посетителя, произносящего невнятные угрозы, других персонажей. Паутина звучания синтезатора лишь изредка уступает место мини-мотивам флейты и саксофона. Текст, выдающий компетентность автора в психоаналитической терминологии, и новизна музыкального проявления произвели впечатление на слушателей, особенно в Англии, где он стал в списках вторым. Результатом оказался договор с фирмой Warner Bros на довольно круглую сумму. Ее первое публичное выступление состоялось в Бруклинской музыкальной академии в январе 1983 года. Апофеозом двух вечеров было исполнение шестичасового коллажа историй, вокала, электронной музыки, рока, жестов и мимики, танцев, диапозитивов, кадров из фильмов, в том числе мультипликационных, компьютерной графики, суперширокоформатной проекции - все было выполнено с помощью самой современной и самой сложной техники и все это называлось United States I-VI. К этому времени она уже имела почти четырехлетний опыт освоения огромного синтезаторного парка («Синклавир II», «Ямаха ДхХ», «Профет 5», «Минимог», «Фарфиса», вокодер, ОВХ) - их возможности помогли Лори синтезировать широкий спектр звучаний и разнообразнейшие голоса от детского до тембра старого индейца. А еще раньше Лори пожертвовала карьерой виртуозной скрипачки. Но в соединении всех ее музыкальных вкусов и навыков проявлялись новые способы игры на скрипке и новые инструменты, лишь отдаленно напоминающие скрипку. Выпущенный позже на материале этих выступлений пятидисковый комплект широкой публикой был отвергнут. «Он слишком многословен», - пыталась объяснить разочарованную реакцию американской публики Андерсон.
Впрочем, сопровождающая комплект толстая книга с текстами и фотографиями вполне хороша. Уже во времена представления United States самые знающие из слушателей могли опознать девять композиций, составивших дебютный студийный альбом Лори. При его записи Андерсон не только отказалась от традиционных роковых инструментов в пользу синтезаторов, соединенных с флейтами, саксофонами, трубами и еще Бог знает с чем, но и полностью презрела клише в текстах, неразрывно связанных с мелодией. От рока осталось только одно - выразительный, местами почти завораживающий ритм. И при этом у слушателя диска возникает ощущение, что Лори удалось вместить сюда весь музыкальный диапазон от этнической музыки до классической. Во время летнего турне 1982 года по Европе она выступила в Штутгарте и Кельне в сопровождении оркестра радиовещания ФРГ и вокальной группы вюртембергского городского театра. Заинтригованная музыкальная общественность ждала следующей записывающей попытки Лори два года. Альбом вышел иным, нежели ожидалось. «После окончания записи дебютного диска я сто с лишним раз заявляла, что не люблю бас-гитару, гитару и ударные. А на новом диске и гитара, и бас-гитара, и ударные… там все это есть».
Причин оказалось шесть: Адриан Белью, Найл Роджерс (гитары), Билл Ласвелл (бас), Дэвид ван Тайхэм и Энтон Файер (ударные), а на клавишных и дополнительном вокале - Питер Гэбриэл. Очень интересный диск, хотя с позиций творческой оригинальности мало что добавлял к своему предшественнику, слушался, без сомнения, гораздо легче. Элитная по сути музыка Андерсон на этот раз оказалась принятой и массовой аудиторией. В программе United States были только две композиции из этой подборки: Sharkey’s Day и Sharkey’s Night. Первая из них - чудесная песенная конструкция с ангельским голосом Лори и пылкой гитарой Белью; во второй вокальные наслоения дают эффект лаконичной бесстрастности. Обе не подчинялись общему модерновому ритмико-мелодическому рисунку, раскрашенному применением привычных для Лори экзотических инструментов. И хотя истории Лори трудно встретить на радио или в телешоу, альбом оказался, безусловно, одной из самых интересных записей музыкального сезона 1984 года.
В 1986 году в театре в Нью-Джерси Андерсон за десять дней сняла фильм «Дом храбреца» - здесь она была сценаристкой, режиссером и исполнительницей главной роли. Подготовка всего проекта продолжалась полтора года и смета составила 1,65 миллиона долларов.
… В сопровождении звучания синтезаторов Андерсон поднимается на сцену в белой маске на всю голову и играет на своей «магнитофонной» скрипке. А через минуту подкрашенным вокодером голосом начинает наговаривать песню «Двоичный код». Компьютерный жаргон быстро приобретает у нее другое значение: «Никто не хочет быть нулем. Каждый хочет быть единицей». А звучание при этом соскальзывает от привычной мелодичности к абсурду. Нагроможденные вокруг исполнительницы инструменты несут не только свои прямые функции, но и производят визуальное впечатление на зрителя. Белью играет на гитаре с гибким резиновым грифом, Лори танцует танго с Уильямом Берроузом, легендой поэзии битников, бренчат и брякают латиноамериканские и корейские инструменты, а широкоформатная проекция за сценой все увеличивает. И ко всему добавляется ультрасовременная роково-электронная музыка, фанковой раскладкой напоминающая Talking Heads.