Текст
Give me mercy and a minute now
Ima bleed a little poison out
Ima cry a little river down,
And then Im setting this whole thing on fire
And I'm burning up the night she died
I'm putting every last picture aside,
I'm gonna say what I need to say
In my very last letter to you
'Cause you always made it clear,
said youd never be my pain
So heres to you and your bright baby blues,
And just a pause to cool the refrain
And you said were satisfied,
that this body just weighted the tide.
And that you missed him sometimes,
but you said it's all right,
it's just a whole lot harder alone.
But I wish you knew her now.
Shes the better side of me now.
And I'm doing the best I can.
That's what you'da wanted.
And I see like you were there.
I know just how you'd smile.
Mary, you looked just like,
it was 1930 that night.
But here the days will eat you alive,
but I wont give in tonight.
You said its not worth my time,
and not to regard them.
And not to settle just for piece of mind,
I could wait it out all night,
If I just keep breathing
[sigh]
But Mary, I found the sound,
and if this heart keeps pouring it out,
And the glory hasn't come,
And it's probably gonna fade,
like a tattoo that hides this shame.
But reasons always fade.
And the pain gives out some day.
So Im saying my goodbyes to your deep blue eyes,
'cause I dont know how say
"Stay still in the pain.
Stay still in the pain."
But I wish you knew her now.
Shes the better side of me now.
And Im doing the best I can.
That's what you'da wanted.
And I see like you were there.
I know just how you'd smile.
Mary, you looked just like,
it was 1930 that night.
And if I recall the last thing you said to me,
before it broke up.
Before it took you from me.
You said "I love you more than the stars in the sky,
but your name just escapes me tonight."
(Nobody does it like you anymore.
Nobody does it like you)
Перевод
Дай мне милость, и на минутку
Я выпущу немного яда
Я плачу по маленькой реке,
А потом я поджигаю все это
И я сгораю в ту ночь, когда она умерла
Я откладываю все фотографии до последней,
Я скажу то, что мне нужно сказать
В моем самом последнем письме к тебе
Потому что ты всегда ясно давал понять,
сказал, что ты никогда не будешь моей болью
Итак, за тебя и твой яркий детский блюз,
И просто пауза, чтобы охладить припев
И ты сказал, что доволен,
что это тело просто потяжелело прилив.
И что ты иногда скучала по нему,
но ты сказала, что все в порядке,
в одиночку гораздо труднее.
Но мне бы хотелось, чтобы ты узнал ее сейчас.
Теперь она во мне лучшая сторона.
И я делаю все, что могу.
Это то, чего ты хотел.
И я вижу, будто ты был там.
Я знаю, как ты бы улыбнулась.
Мэри, ты выглядела так:
Той ночью был 1930 год.
Но здесь дни съедят тебя заживо,
но сегодня вечером я не сдамся.
Ты сказал, что это не стоит моего времени,
и не обращать на них внимания.
И не соглашаться просто ради душевного спокойствия,
Я мог бы ждать всю ночь,
Если бы я просто продолжал дыхание
{вздох}
Но Мэри, я нашел звук,
и если это сердце продолжит изливать его,
И слава не пришла,
И она, вероятно, исчезнет,
как татуировка, скрывающая этот стыд.
Но причины всегда исчезают.
И боль когда-нибудь утихнет.
Итак, я прощаюсь с твоими глубокими голубыми глазами,
, потому что я не знаю, как сказать
"Не двигайся с болью.
Не двигайся с болью."
Но мне бы хотелось, чтобы ты знал ее сейчас.
Теперь она во мне лучшая сторона.
И я делаю все, что могу.
Это то, чего ты хотел.
И я вижу, будто ты был там.
Я знаю, как бы ты улыбнулась.
Мэри, ты выглядела точно так же,
это был 1930 год той ночью.
И если я помню последнее, что ты сказал мне,
до того, как он распался.
До того, как он забрал тебя у меня.
Ты сказал: «Я люблю тебя больше, чем звезды на небе
но твое имя просто ускользает от меня сегодня вечером».
(Ты больше никому не нравишься.
Ты никому не нравишься)
