Шестидесятые годы XX века более известны как времена поэзии. Множество стихов появляется в этот период русской литературы. Но немаловажное место в этом контексте занимает и драматургия. И почетное место отводится в ней Александру Валентиновичу Вампилову. Своим драматургическим творчеством он продолжает традиции своих предшественников. Но многое в его произведения вносят как веяния самой эпохи 60-х годов, так и личные наблюдения самого Вампилова. Все это в полной мере отразилось в его знаменитой пьесе «Утиная охота».
Так, К. Рудницкий называет пьесы Вампилова центростремительными: «.. непременно выводят в центр, на первый план героев — одного, двоих, от силы троих, вокруг которых движутся остальные персонажи, чьи судьбы менее существенны...». Такими персонажами в «Утиной охоте» можно назвать Зилова и официанта. Они, словно два спутника, дополняют друг друга.
«Официант. А что я могу сделать? Ничего. Сам должен соображать.
Зилов. Правильно, Дима. Ты жуткий парень, Дима, но ты мне больше нравишься. Ты хоть не ломаешься, как эти... Дай руку...
Официант и Зилов жмут друг другу руки...».
Внимание драматургии этого периода русской литературы было направлено на особенности «вхождения» человека в окружающий мир. И главным становится процесс его утверждения в этом мире. Возможно, таким миром для Зилова становится лишь охота: «..Да, хочу на охоту... Выезжаешь?.. Прекрасно... Я готов... Да, сейчас выхожу».
Особенным в пьесе Вампилова был и конфликт. «Интересы драматургии были обращены... на характер конфликта, который ложится в основу драмы, но не процессы, происходящие внутри человеческой личности», — отмечала Е. Гушанская. Интересным такой конфликт становится и в пьесе «Утиная охота». По сути, в пьесе нет как такового обычного конфликтного столкновения главного героя со средой или другими персонажами. Фоном конфликта в пьесе становятся воспоминания Зилова. И к концу пьесы даже такое построение не имеет своего разрешения;
В пьесе Вампилова частенько происходят странные и необыкновенные случаи. Например, эта нелепая шутка с венком. «(Разглядывает венок, поднимает его, расправляет черную ленту, надпись на ней читает вслух). «Незабвенному безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей»... (Молчит. Потом смеется, но недолго и без особого веселья)».
Однако Е. Гушанская отмечает, что историю с венком Вампилову рассказал иркутский геолог. «Это его коллеге-геологу приятели прислали венок с надписью «Дорогому Юрию Александровичу, сгоревшему на работе»». Эта странность переходит и на содержание самой «Утиной охоты». Всю пьесу главный герой собирается на охоту, делает необходимые приготовления, но туда так и не попадает в самой пьесе. Только финал говорит об его очередных сборах: «Да, сейчас выхожу».
Еще одной особенностью пьесы является ее трехступенчатый финал. На каждой из ступеней можно было бы закончить произведение. Но Вампилов на этом не останавливается. Первую ступень можно обозначить, когда Зилов, пригласив друзей на поминки, «большим пальцем ноги нащупал курок...». Недаром в конце этой фразы стоит многоточие. Здесь присутствует намек на самоубийство.
Виктор Зилов переступил какой-то порог в своей жизни, раз решился на такой шаг. Но телефонный звонок не дает герою довершить начатое дело. А пришедшие позже друзья снова возвращают его к реальной жизни, обстановке, с которой он хотел порвать лишь пару минут назад. Следующей ступенью становится новая попытка «покушения» Зилова на свою жизнь. «Саяпин исчезает.
Официант. Давай-ка. (Хватает Кузакова, выталкивает его за дверь.) Так будет лучше... А теперь опусти ружье.
Зилов. И ты убирайся. (Мгновение они смотрят друг другу в глаза. Официант отступает к двери). Живо.
Официант задержал появившегося в дверях Кузакова и исчез вместе с ним».
В третьем финале пьесы Зилов так и не приходит к какому-то конкретному ответу на те вопросы, что возникают для него по ходу пьесы. Единственное, на что он решается — пойти на охоту. Возможно это тоже какой-то своеобразный переход к решению своих жизненных проблем.
Пьесы Вампилова некоторые критики рассматривали и в символическом ключе. Предметами- или ситуациями-символами просто наполнена «Утиная охота». Например, телефонный звонок, который возвращает к жизни Зилова, можно сказать, с того света. И телефон становится своеобразным проводником для связи Зилова с внешним миром, от которого он пытался хоть отгородиться от всего (ведь практически все действие происходит в ком-нате, где кроме него никого нет). Такой же связующей нитью становится окно. Оно является своеобразным выходом в минуты душевного напряжения. Например, при необычном подарке друзей (погребальном венке). «Некоторое время стоит перед окном, насвистывает мелодию пригрезившейся ему траурной музыки. С бутылкой и стаканом устраивается на подоконнике». «Окно — это как бы знак другой реальности, ни присутствующей на сцене, — замечала Е. Гушанская, — но заданной в пьесе реальности Охоты».
Очень интересным символом становится охота и все, что с ней связано, например, ружье. Оно покупалось для охоты на уток. Однако Зилов пробует его на себе. Да и сама охота становится идеалом-символом для главного героя.
Виктор так стремится попасть другой мир, но тот так и остается для него закрыт. И в то же время охота — словно нравственный порог. Ведь она, по сути, является узаконенным обществом убийством. И это «возводится в ранг развлечения». И вот этот мир становится для Зилова миром мечты, а. проводником в этот мир становится образ официанта.
Как официант беспокоится о поездке: «Ну как? Считаешь деньки-то? Сколько там у нас осталось?.. Мотоцикл у меня на ходу. Порядок... Витя, а лодку-то надо бы просмолить. Ты бы написал Хромому... Витя!» И в итоге мечта просто превращается в утопию, которой сбыться, кажется, не дано.
Театр Вампилова Е. Стрельцова называет «театром слова, в котором непостижимым образом автор умел соединить несоединимое». Необычайность, а порой и комичность некоторых ситуаций объединяет с близкими и дорогими сердцу воспоминаниями.
В его драматургию вошли новые образы персонажей, своеобразный конфликт, странные и необычные события. А по символическим предметам можно воссоздать отдельную картину, которая станет еще ярче оттенять действия и поведение главного героя. Своеобразный открытый финал, характерный для других его пьес, дает надежду, что Зилов сможет найти свое место не только в своих воспоминаниях в пределах комнаты.
