В студенческие годы началось и увлечение Александра Сергеевича театром и литературой. В пансионе и университете издавался рукописный журнал, существовали литературные кружки, устраивались любительские спектакли, в которых принимал участие и Грибоедов. По свидетельству Бегичева, «на 15-м году жизни Грибоедова обозначилось уже, что решительное его призвание— поэзия» ‘. В университете нередко читал он товарищам, свои стихи, главным образом сатиру и эпиграммы.
В Петербурге начинается литературная деятельность Грибоедова. Обширные знакомства завязываются у него в литературных и театральных кругах столицы. О его кружке С. Н. Бегичев рассказывает: «Всегдашнее же наше и почти неразлучное общество составляли Грибоедов, Жандр, Катенин, Чипягов и я. Все они, кроме меня, были в душе поэты, много читали, знали хорошо европейскую литературу и отдавали преимущество романтикам. В дружеских беседах часто сообщали они друг другу планы будущих своих сочинений… Все мы любили очень театр, часто его посещали…»
Литературная обстановка, в которой вызревал творческий гений Грибоедова, была пестрой и сложной. Начало XIX в. характеризовалось многообразием художественных направлений. Доживал свой век классицизм, ставший знаменем воинствующей литературной реакции, оплотом которой была организованная в 1811 г. «вельможная» «Беседа любителей русского слова». Под флагом патриотизма и привязанности к родной старине это общество деятельно боролось против прогрессивных литературных течений, отстаивало канонизированные эстетикой классицизма жанры и архаический стиль.
Сложившееся в борьбе с литературной реакцией общество «Арзамас» (1815) состояло из прогрессивных дворянских писателей, группировавшихся вокруг Карамзина и молодого Жуковского. Оно ратовало за отказ от омертвевших канонов классицизма, за новые поэтические жанры, за сближение литературного языка с языком разговорным. Однако в художественной практике карамзинистов проявлялись манерность стиля, увлечение чувствительностью за счет жизненной правды.
В те же годы ощутимей чувствуются реалистические тенденции, проявлявшиеся в комедиях и баснях Крылова, в романах Нарежного. Но основным направлением литературы с конца 10-х гг. XIX в. становится романтизм, ярко выраженный в поэзии Жуковского.
Первые тайные политические общества видели в литературе серьезное средство воздействия на общественное мнение, ставили перед ней задачу воспитания граждан в духе свободолюбия и любви к отечеству. Многие деятели декабристского движения сами были литераторами, принимали активное участие в литературной жизни. В 1817 г. в «Арзамас» вступили будущие члены «Союза благоденствия» Н. И. Тургенев, М. Ф. Орлов, Н. М. Муравьев, стремившиеся придать деятельности общества более радикальный и политический характер. Прямо связанными с декабристским движением были «Вольное общество любителей российской словесности» (1816), в котором главную роль играли К. Рылеев, В. Кюхельбекер, А. Бестужев, и общество «Зеленая лампа» (1819), участником которого был и Пушкин. В 1824 г. в «Вольное общество…» приняли Грибоедова.
В литературной борьбе 1815—1820 гг. особое место занимала группа так называемых «младших архаистов». Главными деятелями этого направления являлись декабристы П. Катенин и В. Кюхельбекер. К ним примкнул сначала и Грибоедов. С этой группой его сближали не только дружественные связи, но и общественные настроения и близость литературных взглядов. «Младшие архаисты» искали своеобразного решения проблемы народности и самобытности русской литературы. В поисках новых форм для художественного воплощения свободолюбивых и высоких гражданских идеалов Кюхельбекер увлекался «славянщизной», торжественной патетикой архаического старославянского и наряду с ним библейского стилей. Будучи по своим передовым общественным взглядам противниками реакционной «Беседы…» Шишкова, «младшие архаисты» использовали ее стиль в целях развития высокой гражданской поэзии, проникнутой духом свободолюбия.
Увлечение «младших архаистов» славянщизной в этом плане восходит к традиции русских поэтов-просветителей конца XVIII — начала XIX в.
Так же как и многие писатели декабристского направления, «младшие архаисты» критически относились к эстетическим принципам и художественной практике школы Карамзина — Жуковского.
Влияние «младших архаистов» сказалось и на творческом развитии Грибоедова.
Однако не следует преувеличивать и этих связей и роли группы младоархаистов. Их литературные позиции проявились в трагедии Кюхельбекера и Катенина, полемической по отношению к трагедии Озерова, создавшейся под влиянием сентиментализма. Грибоедов в своей ранней попытке написать трагедию о Ломоносове, несомненно, близок к ним. Еще на студенческой скамье он написал не дошедшую до нас пародию на трагедию Озерова «Дмитрий Донской», назвав ее «Дмитрий Дрянской». Но ни в ранних светских комедиях Грибоедова, ни тем более в «Горе от ума» почти нет влияния архаической поэтики. Недаром сам Катенин подверг комедию Грибоедова критике за излишний бытовизм, слабости
композиции и ее слишком вольный стих, считая, что лучше было бы написать ее всю александрийским стихом.
Как и Пушкину, Грибоедову были совершенно чужды кружковая замкнутость, ограниченность, литературная нетерпимость. Он отрицательно отзывался о литературных староверах — защитниках принципов классицизма в русской литературе. Критическое отношение сложилось у него и к школе классицизма во французской драматургии: «Зачем они вклеили свое дарование в узенькую рамочку трех единств,— замечал он о Корнеле и Расине,— и не дали воли своему воображению расходиться по широкому полю» 2. Как и декабристы, Грибоедов требовал от писателя гражданской героики и обличительной направленности. Он шел прежде всего от жизни, от действительности. Именно поэтому он высоко ценил драматургию Шекспира. Подобно Пушкину, Грибоедов противопоставлял схематическому одностороннему классицизму — Шекспира, которого, по словам Бегичева, «он знал наизусть». «Я как живу, так и пишу, свободно и свободно» 3,— говорил Грибоедов.
Не примкнул он и к сентиментально-романтической школе Карамзина и Жуковского. Поэтому в литературной борьбе «младших архаистов» со школой Карамзина — Жуковского Грибоедов все же находился на стороне Катенина. Свои эстетические взгляды он сформулировал в полемической статье «О разборе вольного перевода Бюргеровой баллады «Ленора» 4 (1816).
Эта статья была направлена против Гнедича, раскритиковавшего балладу Катенина «Ольга», написанную в ходе литературного спора с Жуковским, чтобы отметить недостатки жанра романтической баллады. В балладе Катенина Грибоедов усматривал больше народности, чем в «Людмиле» Жуковского. Он ставил это Катенину в заслугу. В своей статье он проницательно и правильно отметил слабые стороны эстетических позиций и художественной практики карамзинистов, их сентиментальную слезливость, манерность, отступления от «натуры». О Гнедиче Грибоедов пишет: «Он вообще непримиримый враг простоты». Впоследствии выступление Грибоедова против сентиментальности, за простоту и ясность в литературе одобрил Пушкин. В 1833 г. в статье о Катенине, разбирая балладу последнего, Пушкин заметил: «…сия простота и даже грубость выражений, сия сволочь, заменившая воздушную цепь теней, сия виселица вместо сельских картин, озаренных летнею луною, неприятно поразили непривычных читателей, и Гнедич взялся высказать их мнения в статье, коей несправедливость обличена была Грибоедовым» ‘. Как и Пушкину, Грибоедову не нравилось увлечение поэтов-романтиков отвлеченными элегическими мечтаниями. «Бог с ними, с мечтаниями,— писал он,— ныне в какую книжку ни заглянешь, что ни прочтешь, песнь или послание, везде мечтания, а натуры ни на волос». Эстетика Грибоедова по существу складывалась как эстетика реализма.
К периоду этих жарких литературных споров относятся и первые драматургические опыты Грибоедова. Он пишет ряд комедий в соавторстве с другими писателями. Характерно, что ранние пьесы Грибоедова еще не соответствуют тем требованиям, которые он сам предъявлял к драматургии вообще и к комедии в частности.ые он сам предъявлял к драматургии вообще и к комедии в частности.
