Роль природы в произведениях Тургенева

В произведениях другого русского писателя-пейзажиста — Тургенева — природа также играет очень большую, хотя и несколько иную роль. С самого начала своего творчества, с «За­писок охотника», Тургенев прославился как мастер пейзажа. Критика единодушно отмечала, что пейзаж у Тургенева всегда подробен и верен, он смотрит на природу не просто взглядом наблюдателя, но знающего человека, и даже птицы у него за-  молкают не все разом, а по породам. Писать так, как Тургенев, мог лишь человек, чей личный контакт с природой был очень глубоким и задушевным. В то же время пейзажи Тургенева не просто натуралистически верны и подробны, они в высшей сте­пени психологичны, всегда насыщены определенным настрое­нием — в этом Тургенев близок такому поэту, как Фет. Именно в этой функции — создавать определенный эмоциональный на­строй — и используется Тургеневым пейзаж в первую очередь. Очень часто именно пейзаж ставит последнюю точку в турге­невском повествовании о героях, подводит эмоциональный итог всей их жизни — таков, например, пейзаж в концовке ро­манов «Дворянское гнездо» и «Отцы и дети». Умение создавать через пейзаж определенное эмоциональное состояние оказыва­лось очень полезным для целей Тургенева-психолога. Очень часто внутренний мир героев воссоздается не прямо, а через обращение к природе, которую в данный момент воспринимает человек. И дело здесь не только в том, что сам пейзаж способен определенным образом воздействовать на настроение человека, а еще и в том, что человек очень часто находится в состоянии гармонии с природой, и тогда «настроение» природы становит­ся и его настроением, причем к этому приему Тургенев прибе­гает как правило тогда, когда надо воспроизвести тонкие, смут­ные, трудноуловимые, но в то же время и наиболее интересные и поэтические внутренние состояния персонажей, как, напри­мер, в следующем отрывке: «Так размышлял Аркадий… а пока он размышлял, весна брала свое. Все кругом золотисто зелене­ло, все широко и мягко волновалось и лоснилось под тихим ды­ханием теплого ветерка, все — деревья, кусты и травы; повсю­ду нескончаемыми звонкими струйками заливались жаворонки; чибисы то кричали, виясь над низменными лугами, то молча перебегали по кочкам; красиво чернея в нежной зелени еще низких яровых хлебов, гуляли грачи; они пропадали во ржи, уже слегка побелевшей, лишь изредка выказывались их головы в дымчатых ее волнах. Аркадий глядел, глядел, и, понемногу ослабевая, исчезали его размышления… Он сбросил с себя шинель и так весело, таким молоденьким мальчиком посмотрел на отца, что тот опять его обнял».

О внутреннем мире Аркадия можно здесь сказать очень кратко, потому что эмоциональный тон, настроение героя уже заданы и определены предшествующим описанием радостной майской природы. Изображение эмоционального состояния героев через аналогию с «настроением природы» — один из наиболее тонких и действенных приемов тургеневского пси­хологизма.

Однако в романах Тургенева, а особенно в «Отцах и де­тях», природа играет не только эстетическую, но и идейную роль. Для Тургенева природа была одной из наиболее высоких и безусловных жизненных ценностей, и способность воспри­нимать ее живо, чутко, эстетически любоваться ею и чувство­вать себя частью природы характеризует обыкновенно лишь положительных героев писателя. Через отношение персонажа к природе выражается авторская оценка его характера, зачас­тую выносится авторский приговор персонажу. В «Отцах и детях» эта неоспоримая для Тургенева нравственная и эстети­ческая ценность становится объектом полемики, не столь яв­ной, как, например, полемика об аристократии или русском мужике, но не менее значимой для характеристики героев ро­мана. Главный герой романа, Евгений Базаров, со свойствен­ной нигилизму категоричностью отвергает эстетическое лю­бование природой, как и вообще все то, что он называет «романтизмом» или «вздором». Для него «природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник», то есть для Базарова характерно утилитарное восприятие природы, но никак не эс­тетическое. Природа не становится для него объектом высоко­го и бескорыстного наслаждения, и в этом, по Тургеневу, ска­зывается ущербность этого характера, его ограниченность. Неумение и нежелание воспринимать природу как духовную ценность — это явление того же порядка, что и циническое отношение Базарова к женщинам, высокомерное неприятие искусства, нетерпимость к чужим мнениям. Все это, с точки зрения Тургенева, обличает в человеке недостаток подлинной культуры, без которой человек рискует обратиться в живот­ное. (Правда, Базарову некогда и негде было приобрести эту культуру, так что это не вина, а скорее беда поколения «ниги­листов».) Заметим, что природа у Тургенева очень часто лечит душевные раны героев, помогает им справиться со сложными и тяжелыми душевными состояниями. Базарову же такого утешения и примирения с жизнью в образе природы не да­но — природа мстит ему за прагматизм и равнодушие.

Не один Базаров в тургеневском романе проходит «про­верку природой». Задушевное к ней отношение характерно, например, для Аркадия, что выгодно отличает его от старшего друга и показывает, что суровость нигилизма для Аркадия бы­ла всего лишь подражательной маской, а в сущности это очень мягкий и душевно чуткий, даже нежный человек. И это, без­условно, располагает читателя в его пользу. А вот как сопос­тавляются в своем отношении к природе братья Кирсановы. Поэтическая природа летнего вечера аккомпанирует размыш­лениям и чувствам Николая Петровича. Он, чуткий и эстети­чески культурный человек, долго бродит по вечернему саду, всей душой ощущая его очарование и будучи не в силах «рас­статься с этой темнотой, с садом, с ощущением свежего воз­духа на лице и с этой грустью, с этой тревогой…». А вот для душевного состояния Павла Петровича та же самая поэтиче­ская природа предстает уже контрастом, он не может слиться с ней, она не рождает в нем никакого эмоциональной отзвука: «Павел Петрович дошел до конца сада и тоже задумался, и тоже поднял глаза к небу. Но в его прекрасных темных глазах не отразилось ничего, кроме света звезд. Он не был рожден романтиком, и не умела мечтать его щегольски-сухая и стра­стная, на французский лад мизантропическая душа…».

Таким образом, в произведениях Тургенева пейзаж — это не только прием, позволяющий создать определенное эмоцио­нальное настроение, но и одна из важнейших, бесспорных жиз­ненных ценностей, отношением к которой проверяется человек.