Странная комедия (пьеса А. С. Грибоедова «Горе от ума»)

При всем своем ошеломительном успехе пьеса «Горе от ума» настолько не вписывалась в привычные представления о комедии, что даже опытные сочинители недопоняли оригинальности ее замысла, приняв художествен­ные открытия Грибоедова за недостатки мастерства. Талантливый литера­тор и близкий друг драматурга П. А. Катенин заметил, что в «Горе от ума» драматург проявил «дарования более, нежели искусства». Грибоедов на это твердо ответил: «Искусство только в том и со­стоит, чтоб подделываться под дарование, а в ком более вытверженного, приобретенного потом и сидением искусства угождать теорети­кам... тот, если художник, разбей свою палитру и кисть, резец или перо брось за окошко... Я как живу, так и пишу, свободно и свободно». Эта свобода творческой мысли и стала главным ис­точником новаций драматурга.В сюжете грибоедовской комедии отчетливо просматриваются черты классицистической пьесы эпохи Просвещения: критика нравов с позиций разума или, говоря по-грибоедовски, «ума» (слово «ум» вынесено даже в заголовок произведения); борьба новых прогрессивных идей со старыми косными представлениями; «говорящие» фамилии и имена (Молчалин, Скалозуб, Репетилов и др.); единство времени (один день) и места (особняк Фамусовых). Но вместе с тем в пьесе наблюдается смелое и чрез­вычайно продуктивное разрушение целого ряда классицистических прин­ципов. Скажем, русский автор пренебрегает требованием единства действия. Сюжет его пьесы расщепляется на две линии: любовную, осно­ванную на конфликте внутри треугольника Чацкий — Софья — Молчалин, и социальную, базирующуюся на противостоянии главного героя обществу. До Грибоедова такого в русской драматургии не делал никто. Кстати ска­зать, Пушкин не воспринял этой находки, сочтя более уместным, если бы действие в комедии разворачивалось вокруг любовного треугольника. И был не прав: в результате указанного раздвоения Грибоедову удалось выстроить сложный конфликт, охватывающий и столкновение героя с об­ществом, и борьбу за личное счастье, и катаклизмы его внутренней жизни.

Аналогичным образом Грибоедов пожертвовал классицистической тра­дицией изображения персонажа на основе акцентирования какой-либо одной черты его характера ради создания многомерных, наделенных разно­образными душевными качествами и в силу этого жизненно реалистичных героев. Более того, ярко индивидуальные лица московского общества в пьесе как по волшебству превращаются в обобщенные социально-психологические типы. Неслучайно во времена Грибоедова читатели (как правило, впрочем, ошибочно) «узнавали» в героях «Горя от ума» то одних, то других своих знакомых, а со временем фамилии многих персонажей стали нари­цательными.

Мало похожа была грибоедовская пьеса и на комедию, особенно клас­сицистическую, где сюжет, как правило, строился на каком-либо недора­зумении, которое в финале устранялось, открывая простор для торжества добродетели. Ничего подобного в пьесе Грибоедова нет (хотя текст ее изобилует острыми, как эпиграммы, сатирическими строками и забавными ситуациями). И любовная история Чацкого, и его столкновение с московским обществом кажутся серьезными, драматичными, а местами даже трагичными. «Добродетельный» Чацкий, высмеивающий социальные и нравственные уродства окружающей его жизни и творящий суд над обществом с высоты идеалов, сам попадает в доме Фамусовых в смешное положение. И он от­нюдь не выигрывает сражение, а покидает поле боя с разбитым сердцем и оскорбленным умом.

Иными словами, пьеса представляет собой удивительно свободное, но гениально точное соединение элементов трех литературных направлений: уже почти сошедшего со сцены (но неожиданно ожившего под пером Грибоедова) классицизма, процветавшего в литературе начала XIX в. ро­мантизма и зарождавшегося в этот же период реализма.Указанным соединением обусловлена своеобычность образа главного героя, сочетающего в себе черты персонажей литературы Просвещения, романтизма и реализма. С одной стороны, Чацкий — носитель просвети­тельских идеалов, оценивающий окружающую жизнь с позиции разума и прогрессивных взглядов, отчасти пытающийся воздействовать на «фаму­совское» общество если не «положительной программой», то, по крайней мере, беспощадной критикой. Но, с другой стороны, автор выводит на поверхность ограниченность «просветительской» составляющей этой личности, показывая, как разумный Чацкий сначала становится жертвой обмана своей возлюбленной, а затем и вовсе превращается в глазах обще­ства в сумасшедшего; как его обличительные речи отторгаются окружаю­щими, в результате чего он оказывается в ситуации человека, который, по выражению Пушкина, «мечет бисер» перед недостойными его слушателя­ми; как внутри него самого происходит разлад между умом и сердцем («ум с сердцем не в ладу», — признается герой); как, наконец, со всем своим не­заурядным умом он оказывается не в состоянии одолеть многочисленных «дураков» и навести порядок (что было вполне по плечу Стародуму и Правдину в «Недоросле»). Иными словами, Грибоедов демонстрирует не только ум героя, но и «горе», которое герою причиняет его ум.

Столь же неоднозначна и романтическая составляющая образа Чацкого. С одной стороны, герой является в дом Фамусовых как романтик — страст­но любящий, верящий в возвышенную и нерушимую любовь, протестую­щий против каких-либо форм рабства, отстаивающий свою внутреннюю свободу. Подобно герою-романтику, он наделен недюжинной натурой и силой сопротивления пошлой действительности; подобно герою-романтику, он в доме Фамусова одинок и неприкаян; подобно герою-романтику, он вступает в неравный поединок с общественным мнением и обрекает себя на добровольное изгнанничество. Однако по ходу пьесы Чацкий не только переживает свою душевную драму, но и тщательно анализирует всё, что происходит внутри и вне его, пытается заглянуть в лицо правде и действи­тельно докапывается до сути своей любовной ситуации, отношений других людей, общественных недугов. В конце пьесы он окончательно прощается с романтическими иллюзиями юности и превращается в зрелого человека, готового иметь дело с той реальностью, которую познал в течение дня своего возмужания.

Тема «безумия» Чацкого также содержит в себе, помимо уже упомянутого «просветительского» смысла, определенные романтические и реалисти­ческие значения. Она и перекликается со свойственным романтикам стремлением вырваться за пределы царства разума (в сферу снов, мечта­ний, галлюцинаций, видений), и резко противоречит таким перекличкам, поскольку является всего лишь мстительной выдумкой общественного мнения. Вместе с тем современники Грибоедова прочитывали в данной теме отнюдь не выдуманную историю о том, как общество объявило сума­сшедшим одного из самых ярких и дерзких вольнодумцев — философа и публициста П. Я. Чаадаева.

И сам Чацкий, и его конфликт с фамусовским обществом были по­рождены преддекабристской эпохой, когда на историко-культурной арене России столкнулись два «века», два мира, два лагеря, один из которых защищал порядки «дедовской» самодержавной России, а другой страст­но жаждал обновления государственного строя. «Чацкий начинает новый век, — и в этом всё его значение...» — утверждал И. А. Гончаров. То же самое можно сказать о грибоедовской пьесе в целом.

Иван Александрович Гончаров (1812–1891 гг.), русский писатель XIX в., родился в состоятельной купеческой семье. Помимо него в семье Гончаровых было еще трое детей. После смерти отца воспитанием детей занялись мать и их крестный отец Н.Н. Трегубов, образованный человек передовых взглядов, знакомый со многими декабристами. В годы обучения в частном пансионе Гончаров приобщился к чтению книг западноевропейских и русских авторов и хорошо изучил французский и русский языки. В 1822 г. он успешно сдал экзамены в Московское коммерческое училище, но, не окончив его, поступил в Московский университет на филологическое отделение.

В годы учебы в университете Гончаров обратился к литературному творчеству. Из изучаемых предметов его больше всего привлекали теория и история литературы, изобразительное искусство, архитектура. Окончив университет, Иван Александрович поступил на службу в канцелярию симбирского губернатора, затем переехал в Петербург и занял должность переводчика в министерстве финансов. Однако служба не мешала ему заниматься литературой и поддерживать дружеские отношения с поэтами, писателями и живописцами.

Первые творческие опыты Гончарова – стихи, затем антиромантическая повесть «Лихая болесть» и повесть «Счастливая ошибка» – были опубликованы в рукописном журнале. В 1842 г. он написал очерк «Иван Савич Поджабрин», напечатанный лишь шесть лет спустя после его создания. В 1847 г. в журнале «Современник» был опубликован роман «Обыкновенная история», который вызвал восторженную оценку критики и принес автору большой успех. В основе романа столкновение двух центральных героев – Адуева-дяди и Адуева-племянника, олицетворяющих трезвый практицизм и восторженный идеализм. Каждый из героев психологически близок писателю и представляет разные проекции его душевного мира.

В романе «Обыкновенная история» писатель отрицает абстрактные обращения главного героя, Александра Адуева, к некоему «божественному духу», осуждает пустую романтику и царящую в чиновничьей среде ничтожную коммерческую деловитость, то есть то, что не обеспечено высокими идеями, необходимыми человеку. Столкновение главных героев воспринималось современниками как «страшный удар романтизму, мечтательности, сентиментальности, провинциализму» (В.Г. Белинский). Однако десятилетия спустя антиромантическая тема утратила свою актуальность, и следующие поколения читателей воспринимали роман как самую «обыкновенную историю» охлаждения и отрезвления человека, как вечную тему жизни.

Вершиной творчества писателя стал роман «Обломов», к созданию которого Гончаров приступил еще в 40-е гг. Прежде чем роман вышел в свет, в альманахе «Литературный сборник с иллюстрациями» появился «Сон Обломова» – отрывок из будущего произведения. «Сон Обломова» получил высокую оценку критиков, но в их суждениях прослеживались идейные разногласия. Одни считали, что отрывок обладает большой художественной ценностью, но отвергали авторскую иронию по отношению к патриархальному помещичьему укладу. Другие признавали несомненное мастерство писателя в описании сцен усадебной жизни и видели в отрывке будущего романа Гончарова творческий шаг вперед по сравнению с его предыдущими работами.

В 1852 г. Гончаров в качестве секретаря адмирала Е.В. Путятина отправился в кругосветное плавание на фрегате «Паллада». Одновременно с выполнением своих служебных обязанностей Иван Александрович собирал материал для своих новых произведений. Результатом этой работы стали путевые заметки, которые в 1855–57 гг. печатались в периодических изданиях, а в 1858 г. вышли отдельным двухтомным изданием под названием «Фрегат “Паллада”». В путевых заметках переданы впечатления автора от знакомства с британской и японской культурами, отражено мнение автора об увиденном и пережитом во время путешествия. Созданные автором картины содержат необычные ассоциации и сопоставления с жизнью России, наполнены лирическим чувством. Путевые очерки пользовались большой популярностью у русских читателей.

Вернувшись из путешествия, Гончаров поступил на службу в Петербургский цензурный комитет и принял приглашение преподавать русскую литературу наследнику престола. С этого времени отношения писателя с кругом Белинского заметно охладились. Выполняя обязанности цензора, Гончаров оказал помощь в публикации ряда лучших произведений русской литературы: «Записки охотника» И.С. Тургенева, «Тысяча душ» А.Ф. Писемского и других. С осени 1862 г. по лето 1863 г. Гончаров редактировал газету «Северная почта». Примерно с этого же времени началось его удаление от литературного мира. Идеал писателя, по его собственному признанию, составили «кусок независимого хлеба, перо и тесный кружок самых близких приятелей».

В 1859 г. был опубликован роман «Обломов», замысел которого сложился еще в 1847 г. С момента опубликования главы «Сон Обломова» читателю пришлось почти десять лет ждать появления полного текста произведения, которое сразу же завоевало огромный успех. Роман вызвал бурные споры читателей и критиков, что свидетельствовало о глубине авторского замысла. Сразу же после выхода романа в свет Добролюбов написал статью «Что такое обломовщина?», которая представляла собой беспощадный суд над главным героем, «совершенно инертным» и «апатичным» барином, ставшего символом косности крепостнической России. Некоторые критики, напротив, увидели в главном герое «самостоятельную и чистую», «нежную и любящую натуру», сознательно устранившуюся от модных веяний и сохранившую верность истинным ценностям бытия. Споры о главном герое романа продолжались вплоть до начала XX в.

Последний роман Гончарова «Обрыв», опубликованный в 1869 г., представляет новый вариант обломовщины в образе главного героя – Бориса Райского. Это произведение было задумано еще 1849 г. как роман о сложных отношениях художника и общества. Однако к началу написания писатель несколько изменил свой замысел, что было продиктовано новыми общественными проблемами. В центре романа оказалась трагическая судьба революционно настроенной молодежи, представленной в образе «нигилиста» Марка Волохова. Роман «Обрыв» вызвал неоднозначную оценку критики. Многие поставили под сомнение талант автора и отказали ему в праве суда над современной молодежью.

После выхода в свет романа «Обрыв» имя Гончарова редко появлялось в печати. В 1872 г. была написана литературно-критическая статья «Мильон терзаний», посвященная постановке на сцене комедии Грибоедова «Горе от ума». Вплоть до наших дней эта статья остается классической работой о комедии Грибоедова. Дальнейшая литературная деятельность Гончарова представлена «Записками о личности Белинского», театральными и публицистическими заметками, статьей «Гамлет», очерком «Литературный вечер» и газетными фельетонами. Итогом творческой деятельности Гончарова в 70-е гг. считается крупная критическая работа о его собственном творчестве под названием «Лучше поздно, чем никогда». В 80-е гг. вышло в свет первое собрание сочинений Гончарова. В последние годы жизни писатель, наделенный талантом тонкого наблюдателя, жил одиноко и замкнуто, сознательно сторонясь жизни и вместе с тем тяжело переживая свое положение. Он по-прежнему писал статьи и заметки, но, к сожалению, перед смертью сжег все написанное в последние годы.

Во всех своих произведениях Гончаров стремился раскрыть внутренний динамизм личности вне сюжетных событий и передать внутреннюю напряженность обыденной жизни. Писатель выступал за независимость личности, призывал к активной деятельности, одушевленной нравственными идеями: духовностью и гуманностью, свободой от социальной и моральной зависимости.