ТЕМА РЕВОЛЮЦИИ И ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В ЛИТЕРАТУРЕ 20-х ГОДОВ

«С детства я представляла гражданскую войну как схватку «хороших» красных с «плохими» белыми, — так начала свое сочинение выпускница 11-го класса. — В той сказке правда все­гда была на стороне красных, и наши непременно побеждали. Я как-то даже не задумывалась о людях по другую сторону бар­рикад. Но ведь они тоже сражались за свою правду. Потеряв все, многие из них даже в эмиграции сохранили в сердце Россию. В последнее время я с особым интересом читаю книги тех, кто по каким-то причинам не принял революцию, но остался пат­риотом своей страны. Мне хочется понять, какими были эти люди, как они жили, какие идеи отстаивали. Но я думаю, что не потеряли своего значения и те произведения, авторы кото­рых приняли новый мир как свой. Верно говорят, что, не сопо­ставив разные точки зрения, нельзя понять такое сложное со­бытие, как революция и гражданская война».

Действительно, публикация «Несвоевременных мыслей» М. Горького, писем В.Г. Короленко к Луначарскому, дневников И.А. Бунина («Окаянные дни»), возвращенных в литературный процесс произведений В. Вересаева и М. Булгакова, Б. Пильня­ка и А. Платонова, В. Зазубрина и Е. Замятина, книг эмигрантов И. Шмелева, Б. Зайцева, В. Ропшина, Р. Гуля помогли преодо­леть одностороннее представление о революционной эпохе и об истории литературы XX в.

Встав рядом с классическими произведениями советской литературы («Тихим Доном» М. Шолохова, «Железным пото­ком» А. Серафимовича, «Чапаевым» Д. Фурманова, «Разгромом» А. Фадеева), эти книги показали, что в 20-е годы литература за­печатлела сложный, крайне противоречивый образ времени. Она отразила многообразие представлений о свершившихся на глазах писателей исторических событиях (Пильняк назвал их «перепряжкой истории»). При этом, несмотря на естественную для того периода непримиримость политических убеждений, писатели поднимались в своих лучших произведениях над сугу­бо политическими страстями к проблемам общечеловеческим, гуманитарным.

Художники не просто создавали хронику событий, они ста­вили поистине больные вопросы, над которыми издавна бьется русская мысль: о революции и эволюции, о гуманизме и жес­токости, о цели и средствах, о цене прогресса, о праве на на­силие во имя высокой цели, о неповторимости и значимости конкретной человеческой жизни. Революция обострила все эти проблемы, перевела их из области теоретических, философских размышлений в план практический, поставила в зависимость от их решения жизнь и смерть человека, судьбу России, всей ми­ровой цивилизации. Революция привела к переоценке нрав­ственных норм, всего, чем жили люди, во что они верили, и это был нелегкий, подчас мучительный процесс, о котором также рассказала литература. Поскольку литература по природе своей обращена в первую очередь к судьбе конкретного челове­ка, то история представала в произведениях разных авторов в лицах, в напряженных исканиях мысли и духа, в многообразии конфликтов, человеческих характеров и стремлений.

В стране победившей революции естественным и искренним откликом на грандиозное преобразование мира стало создание героического эпоса. Массы людей, приведенные в движение ре­волюцией, — отряды, армии, «множества», неуклонно движу­щиеся к своей цели, преодолевая на этом пути небывалые труд­ности, — таков коллективный герой «Голого года» Б. Пильняка, «Падения Дайра» А. Малышкина, «Железного потока» А. Сера­фимовича, «Конармии» И. Бабеля. Образ народа находится в центре произведений разных литературных родов: поэм А. Бло­ка «Двенадцать» и В. Маяковского «150000000», пьесы В. Виш­невского «Первая Конная». Авторы этих книг запечатлели не только героику, но и муки рождения нового мира, отразили всю жестокость и непримиримость классового противоборства, сложное соотношение организованности и анархической воль­ницы, разрушения и тяги к созиданию, рождение чувства единства, общности.